Сайт журнала Физкультура и Спорт

Феномен человека
Ищем счастье за пределами себя

Ирина Уткина

Едва я закончила рассказ о рейтинге стран по уровню счастья (№ 10 «ФиС» за 2018 год), как увидела книгу прямо по теме: «Как я стал знаменитым, худым, богатым, счастливым собой», ее автор — журналист и писатель Эрик Вейнер, живущий в Вашингтоне. В предисловии с завлекающим названием «Счастье доступно всем» он написал, что, как и миллионы людей, страдает от уникального современного недуга — «несчастья не быть счастливым».

Эрик Вейнер, в отличие от Чед-Менг Тана (№ 9, 10 «ФиС» за 2018 год), решил искать счастье не внутри себя, а в нескольких странах с разным уровнем счастья, чтобы рассказать своим читателям, что именно делает их жителей счастливыми или несчастными, полагая, что существуют универсальные, общие для всех рецепты счастья. Он посетил очень разные страны — Нидерланды, Швейцарию, Бутан, Катар, Исландию, Молдову, Таиланд, Великобританию, Индию.

Во вступлении Вейнер спорит с известными словами Льва Толстого о том, что все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Его путешествия, казалось бы, показали: общего для всех стран (замечу, тем более для их жителей) рецепта счастья нет.

В подтверждение этому во всех заголовках в книге Вейнера есть слово «счастье», но с добавлением разных слов. Например, Катар — «Счастье — это выигрыш», Исландия — «Счастье в проигрыше», Молдова — «Счастье снаружи», Таиланд — «Счастье не думать»... Заключительная глава называется «Счастье быть дома» и посвящена родине Эрика — США, куда он наконец вернулся.

Накануне поездки в каждую страну Эрик изучал сведения о ней по разным источникам, а после приезда общался с местными жителями — торговцами, таксистами, гостиничными горничными, государственными деятелями, учеными, артистами, журналистами, кинорежиссерами... Кроме того, везде он беседовал с работающими в этой стране иностранцами, которые могут смотреть на местный быт и нравы, с одной стороны, как посторонние, с другой — как уже сроднившиеся со страной и даже полюбившие ее.

Трудно даже очень кратко пересказать на тесных журнальных страницах впечатления Эрика Вейнера о каждой стране. Его книга наполнена остроумием, самоиронией и добрым отношением ко всем встреченным людям. Наиболее поучительными мне показались рассказы об Исландии и Молдове — наиболее контрастных странах из тех, в которых он побывал.

Исландия — небольшое островное государство в Атлантическом океане между Европой и Северной Америкой, с населением около 330 тысяч человек. Она традиционно входит в пятерку самых счастливых стран, отчего и привлекла внимание Эрика. Его удивило, что целая нация живет счастливо вопреки суровому арктическому климату и долгой полярной ночи. Ведь у всех нас счастье обычно ассоциируется с теплым морем, ярким солнцем, песчаным пляжем и вкусными плодами, падающими с деревьев прямо в рот. Но почему-то жители таких «райских» мест счастливыми себя не считают.

Думаю, Эрик Вейнер сумел разобраться в секретах исландского счастья. Изложу его основные тезисы, соглашаясь с ними.

Исландцы очень любят природу своего острова, а землю считают прямо-таки живым существом, наделяющим их энергией. Еще они очень любят свой язык, который иностранцам кажется невероятно сложным (но при этом прекрасно владеют английским, отчего иностранцам с ними легко общаться). Эрик пишет: «Для исландцев язык является огромным источником радости. Все мудрое и замечательное в этой причудливой маленькой нации происходит от ее языка». И добавляет: «Исландский язык, как и люди, говорящие на нем, совершенно лишен притворства». Да, согласна: жизнь без притворства — важный, хоть и не единственный, атрибут счастья!

Еще исландцы любят и уважают писателей, поэтов, артистов, художников — представителей творческих профессий. Но и сами при этом творят — пляшут, поют, рисуют. Они шутят, что поставят в центре Рейкьявика статую исландцу, который никогда не писал стихов, но пока такой не нашелся.

По мнению Вейнера, любовь к языку не может гарантировать счастье, но она позволяет выразить свое отчаяние красноречиво — ведь любой поэт знает, что выраженное страдание уменьшается.

Как и другие путешественники, посетившие Исландию, Эрик удивлен, почему эта крошечная нация производит больше художников и писателей на душу населения, чем любая другая. И вот как объясняют это сами исландцы: «Неудачи не становятся клеймом в Исландии. В некотором смысле мы ими восхищаемся. Если вы готовы к провалу, вы готовы пробовать. Для исландцев неудача — основное блюдо. Это нация “всегда-можно-родиться-заново”, пусть и не в религиозном смысле».

Вот почему главу об Исландии Эрик назвал «Счастье в проигрыше». Уточню: не в самом проигрыше, а в способности его не бояться.

С любовью и уважением к творчеству, спокойным отношением к неудачам тесно соприкасается и наивность, которую исландцы поощряют в себе: «Исландцы — невежды, и это наша самая большая сила. Это как идти через минное поле, не зная, что там мины, так что вы просто чешете вперед. В Исландии быть наивным нормально, потому что вы всегда можете начать всё сначала».

В одном старинном исландском стихотворении-притче Эрик нашел своеобразный рецепт счастья: «Лучше всего, чтобы человек был среднего ума, немного хитрый и немного умный. Образованный человек, чьи знания глубоки, редко бывает счастлив в сердце». Ну да, «горе от ума», это мы знаем!

Еще одна, по-моему, очень важная, особенность исландцев — полное отсутствие зависти. Да, наивность и зависть вряд ли уживаются в одном человеке.

Как я писала выше, в каждой стране Эрик встречался с иностранцами, давно живущими в ней. Вот и в Исландии он нашел американца по имени Джаред, которому тут очень нравится: «Он любит то, как исландцы ласково называют свою страну “Ледяной куб”; любит идти в погожий день по свежему снегу, который хрустит под ногами; любит хоры, поющие вдоль главной торговой улицы в декабре; любит тот факт, что пятилетние дети могут спокойно ходить в школу в одиночку в предрассветной темноте; любит чувство невесомости в центре метели». Еще Джаред любит, что всегда кто-то останавливается помочь, если твой автомобиль застрял в снегу; любит, как исландцы аплодируют, когда их самолет приземляется в международном аэропорту, потому что они счастливы вернуться домой; любит, что исландцам удается быть чрезвычайно гордым народом, но нисколько не высокомерным.

Но больше всего Джаред любит здешнюю жизнь в культуре, которая не загоняет людей в рамки и позволяет исландцам считать, что независимо от того, насколько мрачна жизнь, всегда есть место выбору.

Я прочитала рассказы об Исландии других путешественников, и они в целом повторяют то, что заметил и прочувствовал Вейнер. Это дружелюбие по отношению друг к другу, а также к приезжим (при том, что официальная политика страны очень жестко сдерживает приток иммигрантов), высокая социальная защищенность жителей, низкий уровень безработицы, хорошая экология, высокоразвитое здравоохранение.

И еще все отмечают высокий уровень доверия, во всех направлениях, по вертикали и горизонтали: населения к правительству и правительства к населению, между соседями, членами семьи. То, что маленькие дети ходят в школу в одиночку, по-моему, и есть признак такого доверия.

Тема доверия затронута Эриком и в его рассказе о Молдове, только со знаком минус. Он выбрал Молдову как самую несчастливую на тот момент страну согласно Всемирной базе данных о счастье, находящейся в Нидерландах, — первом пункте его путешествия («Счастье в цифрах» — это о ней).

Молдова — единственная из бывших республик СССР, до которой доехал Эрик Вейнер. Поэтому его впечатления мне показались особенно интересными. В начале своего рассказа о Молдове он процитировал Шопенгауэра: «Чувствуя себя несчастными, люди не могут вынести мнимого счастья другого». Думаю, что это справедливо не только для Молдовы.

Далее Эрик пишет, что Молдова является страной, в которой всё пошло ужасно криво. Вспомнив старую поговорку о наполовину пустом (для пессимистов) или наполовину полном (для оптимистов) стакане, он написал, что в Молдове вся вода из стакана разлита.

Во времена Советского Союза Молдова была богаче, чем соседняя Румыния. А сейчас молдаване рассказали Эрику, что источник их отчаяния — это деньги, которых не хватает: доход на душу населения составляет всего лишь 880 долларов в год, им приходится уезжать за границу на заработки. Эрик прокомментировал это словами, что есть куда более бедные страны, чем Молдова, но более счастливые, например, Нигерия или Бангладеш: «Проблема заключается в том, что молдаване не сравнивают себя с нигерийцами или бангладешцами. Они сравнивают себя с итальянцами и немцами. Молдова — это бедный человек в богатом районе, положение, которое всегда несчастливое».

И вот его слова о доверии у молдаван: «Доверие — или, точнее, его отсутствие — причина несчастья в Молдове, что подтверждает выводы о взаимосвязи между счастьем и доверием. Молдаване не доверяют продуктам, которые они покупают в супермаркете (они могут быть просрочены). Они не доверяют своим соседям (они могут навредить). Они даже не доверяют членам своих семей (они могут изменять)».

Еще молдаване признались Эрику, что не чувствуют себя ни русскими, ни румынами, ни молдаванами: «Нас оскорбляют, от нас все отказались. У нас нет гордости за что-нибудь. Даже за наш язык. Министры говорят только на русском. Нет молдавской культуры». А выше я писала о любви исландцев к своему языку и культуре вообще — поразительный контраст!

Следующие слова Эрика касаются нас всех, жителей бывшего СССР: «В советское время никто не думал о свободе. Они не просыпались каждый день и не говорили: “Хотел бы я иметь больше свободы”. Свободы делать что? По крайней мере, тогда люди имели работу и место жительства. Это была своего рода свобода, сейчас нет и ее».

И дальше он пишет: «Политологи долгие годы придерживались мнения, что люди, живущие в условиях демократических государств, были счастливее тех, кто жил при какой-либо другой форме правления. Но с распадом Советского Союза всё изменилось. Сегодня бывшие советские республики являются в целом наименее счастливыми местами на планете». С последним утверждением можно поспорить, но какая-то доля правды, видимо, в нем есть.

Авторы исследования, на которое ссылается Вейнер, подытоживают: «Не демократия делает людей счастливыми, но счастливые люди имеют гораздо больше шансов для установления демократии». И сам выразился более образно: «Демократия делает счастливее швейцарцев, но не молдаван. Для швейцарцев демократия является глазурью на их торте успеха. Молдаване не могут наслаждаться глазурью, потому что у них нет торта». Швейцарцев можно заменить на исландцев, эффект был бы тот же. Кстати, Исландия — старейшее в мире демократическое государство, ведущее свою историю с 930 года.

Я могла бы перечислить еще немало размышлений Вейнера и о зависти, и о коррупции, и об ощущении бессилия, которое испытывают молдаване. Но не буду — уж очень знакомая картина получится. Лучше приведу его слова в заключительной части книги: «Счастье — это не существительное или глагол. Это соединение. Соединительная ткань». Потому что наше счастье целиком и полностью переплетено с другими людьми, в первую очередь с семьей и друзьями. И если мы хотим, чтобы они были счастливы, то должны их одарить своим счастьем. Поэтому не надо далеко ездить за счастьем, а лучше поискать его внутри себя.

Ирина УТКИНА, кандидат биологических наук