о журнале   публикации  книги контакты   подписка заказ!
Олимпийские виды
Пейзаж с видом на Эверест

Евгений Малков



Иван Ухов в полете. Фото Р. Максимова

Хавьер Сотомайор, мировой рекордсмен по прыжкам в высоту, однажды заявил: «Если кто-то и побьет мой рекорд, это будет русский». И хотя кубинец не уточнил, кто именно, но предположить, кого он имел в виду, несложно. Скорее всего — Ивана Ухова, который уже не однажды покушался под крышей на 2.44 и не скрывает, что на воздухе мечтает взмыть выше 2.45.

Чтобы не напрягать память читателей, напомню: этот рубеж Сотомайор преодолел в 1993-м. В тот год Ваня пошел только в первый класс. Сейчас ему 25 — ровно столько, сколько было тогда автору мирового рекорда. Любопытное, не правда ли, совпадение? Едва ли можно счесть случайным и то, что оба трижды фигурируют в таблице рекордов и достижений для прыгунов разных возрастов. С той лишь ремаркой, что уроженец Острова Свободы давно завершил карьеру, а парень с Урала еще далек от пика.

Судите сами. Личный рекорд Ивана для залов (2.40) датирован февралем 2009 года, а летний (2.36) и того свежее, установлен в сентябре 2010-го. То есть под самый занавес сезона. И какого сезона! 13 побед в 19 стартах! Включая выигрыш зимнего чемпионата мира в Дохе. И не считая главного приза так называемой «Бриллиантовой лиги» ИААФ (он, между прочим, единственный россиянин, завоевавший этот трофей).

Один мой коллега, в далеком прошлом верноподданный, как и автор этих строк, «королевы спорта» и по сей день не умеривший по отношению к ней юношеского энтузиазма, лет пять назад посвятил Ухову, тогда еще мало известному, целую оду. И заголовок — «Гений чистой высоты», и общий тон показались мне чересчур восторженными, а авансы, выданные юному прыгуну, явно преждевременными.

Да, молод, дерзок и, безусловно, талантлив. Иначе бы, имея всего два года «высотного» стажа, не выиграл юниорский чемпионат Европы и не поднялся на пьедестал российского — едва ли не самого сильного чемпионата в мире. Вместе с тем плохо подкован технически (даже специальными шиповками пренебрегает, довольствуясь беговыми), авантюрен, бесшабашен и в силу этого мало предсказуем. Согласитесь, на гения явно не тянет…

Даже внешне Ухов плохо вписывался в прыжковые стандарты: чересчур массивный, со слишком короткими (по отношению к длинному туловищу) ногами. Но, несмотря ни на что, прыгал! И в январе 2007 года допрыгался до рекорда России для залов — 2.39. После чего Евгений Загорулько под натиском любознательных журналистов вынужден был открыть секрет своего подопечного. Суть в том, что природа наделила его способностью перед атакой планки выбрасывать толчковую ногу далеко вперед. Это создает эффект катапульты и — в сочетании, понятно, с прочими качествами — повышает подъемную силу. Нечто похожее, насколько помню, отличало Владимира Ященко — последнего рекордсмена мира из адептов перекидного стиля.

Справедливости ради заметим, что первооткрывателем Ваниного дара был Владимир Кунцевич. Увидев этого рослого, координированного, пластичного парня, он сманил его в высоту. И не ошибся: всего через месяц Ухов обновил рекорд Свердловской области, принадлежавший тому же Кунцевичу. В это трудно поверить, но открытие произошло не где-нибудь, а в секторе… для метания диска. Где Ваня, уже успев выиграть юношеское первенство страны, вполне мог и остаться. Такая вот немыслимая «загогулина» (по выражению другого свердловчанина, Бориса Ельцина) имела место в спортивной биографии нашего героя.

«Хочу прыгать выше, чем на 2.39. Успех в этих соревнованиях не более чем промежуточный этап», — поделился Ухов планами после победной «Русской зимы-2007». Загорулько же на просьбу оценить потенциал ученика отреагировал туманно: «Всё от него зависит, от того, как поведет себя дальше».

А дальше на горизонте замаячила Олимпиада. В Пекин отправились действующий чемпион мира и страны Ярослав Рыбаков, обладатель лучшего результата мирового сезона Андрей Сильнов (тоже ученик Загорулько) и Вячеслав Воронин, ветеран, выигравший чемпионат мира аж в 1999 году. Кандидатура Ухова, провалившего тот сезон, даже не рассматривалась.

Когда олимпийский поезд ушел, оставшийся на перроне Ваня впал в депрессию. А весть о том, что чемпионом, причем с вполне рядовым результатом, стал Сильнов, которого он не раз обыгрывал, окончательно его доконала. Плюс, как выяснится позже, масла в огонь подлила ссора с любимой девушкой.

Такого пресса его впечатлительная натура не выдержала. Итог известен: спустя неделю после Олимпиады Ухов вышел в сектор на турнире «Гран-при» в швейцарской Лозанне сильно нетрезвым. Настолько, что ни разу даже не допрыгнул до планки.

Хотя это был коммерческий старт, и на нем отсутствовала майка сборной России, главный ее тренер Валентин Маслаков заявил, что «от этого пощечина всей российской легкой атлетике не становится менее хлесткой». Наша федерация в наказание отлучила было Ухова на целый год от соревнований, но потом, следуя примеру ИААФ, сменила гнев на милость, ограничилась строгим предупреждением.

Как реагировал на всё это наш герой, в одночасье обретя приставку «анти», остается лишь догадываться. Потому что сам Ухов надолго перестал общаться с журналистами. Он и до сих пор держится с ними настороженно: обида на шум, поднятый охочей до скандалов прессой, еще не прошла. По этой причине я и не пытался Ивана разговорить, предпочел пообщаться с его новым тренером.

В этом качестве осенью 2008-го предстал Сергей Клюгин. Тот самый, который выиграл Олимпиаду-2000 в Сиднее, обставив, между прочим, знаменитого Сотомайора. Незадолго до того 33-летний Клюгин повесил, что называется, шиповки на гвоздь и стал осваивать тренерское дело. Как получилось, что амбициозный Ухов вступил в альянс с начинающим тренером, весь опыт которого сводился к работе с собственной женой Викторией, к тому времени уже сложившимся мастером?

— Я когда еще сам прыгал, Евгений Петрович Загорулько начал потихоньку подтягивать меня к своей группе. По сути, я стал в ней «играющим тренером». Подразумевалось, что потом мы будем работать вместе. Но не получилось, я подался в Центр сборных команд Москомспорта, курировать подготовку легкоатлетического резерва. А в порядке хобби начал помогать Вике. На одной из тренировок в ЦСКА встретил Ивана. Я знал, что с Загорулько он расстался и оказался, по сути, никому не нужен. Мы разговорились. Я понял: ему нужна поддержка. Не столько даже профессиональная, сколько человеческая. И понимание. Слово за слово — решили объединиться…

Эксперимент вполне удался. Уже очередной зимой Ухов несколько раз демонстрировал лучшие прыжки мирового сезона. Между прочим, Виктория под приглядом мужа тоже прибавила, впервые взлетев на два метра. А первый же после полугодового перерыва выход Ивана на международную арену (это случилось в феврале в Афинах) принес ему зимний рекорд России (заметим, что 2.40 из россиян и на отрытом-то воздухе преодолел один Воронин в далеком 2000-м). Насколько закономерен, по мнению наставника, этот подъем на новый уровень?

— Никакого переворота в плане методики не произошло. Разве что больше внимания мы уделяли психологии подготовки. Это как раз то, что я особенно ценил в собственных тренерах. Работать с Ваней было интересно. Да, человек он непростой, со своими заморочками, но вполне адекватен. К тому же типичный трудоголик: сколько ни грузи — все мало. Наоборот, его даже сдерживать приходится. На соревнованиях он по-настоящему заводится лишь на максимальных высотах, причем тем больше, чем сильнее давление со стороны соперников. И чем теснее становились наши отношения, тем яснее я понимал: передо мной — уникум, спортсмен с огромным потенциалом. Главный вопрос был в том, как привести в равновесие его физику и психику. Когда это стало получаться, пришли и результаты.

Азы психотерапии: воздействие на психику и через нее на организм человека с целью избавить его от каких-то проблем подразумевает личностный контакт специалиста с пациентом. И пусть Клюгин не имел солидного тренерского багажа и не был искушен в тонкостях психологии, контакт этот состоялся. По признанию Ухова, с Клюгиным ему работать гораздо легче, чем с Загорулько. Не потому ли, что для прежнего наставника он был одним из многих, когда не до нюансов, а нынешний, недавно сам варившийся в этом кипящем котле, сумел-таки подобрать ключик к его индивидуальности?

— Наверное, по этой причине мне легче было его понять. Но, с другой стороны, мне на первых порах мешали эмоции. Пришлось самому учиться профессионализму. Ученику нет дела до переживаний тренера, он должен быть в нем уверен на сто процентов. Из чего я исходил, приступая к работе с Ваней? Что перед тобой прежде всего человек, оказавшийся в сложной, почти пограничной, ситуации. Когда даже в родном Екатеринбурге о нем писали: позор нашего города…

У прессы память, похоже, короче девичьей. Когда Ухов выиграл зимний чемпионат Европы, а потом и мира (где его «золото» стало одним из всего двух, завоеванных россиянами), коллеги захлебывались от восторга.

А ведь победы в Дохе, равно как и титула лучшего легкоатлета 2010 года, могло и не быть. По той простой причине, что на московском чемпионате России, где разыгрывалась единственная путевка в столицу Катара, Иван попал в ловушку. Неудачная попытка на 2.28 отбросила его на четвертое место и вынудила перенести две оставшиеся на 2.31. Рубеж этот он преодолел лишь со второго захода, когда напряжение достигло отметки «пан или пропал». Через неделю, впрочем, он взлетел в Словакии на 2.38, чем успокоил своих поклонников и озадачил оппонентов.

Сейчас от Ухова ждут не только побед (к ним стали привыкать), но и мировых рекордов. Насколько они реальны? Сам прыгун на этот вопрос отвечает уклончиво: дескать, после 2.35 разницы между высотами он не замечает. Похоже на правду. Читатели, вы можете себе вообразить летающий танк? Если да, то вам легко представить, как выглядел Иван на последнем зимнем чемпионате Европы в Париже, когда, взяв безукоризненно 2.38, попер на запредельные 2.44. Так что с психологией у него всё в ладу. А с техникой? Остались ли, на взгляд наставника, резервы для роста?

— Стиль Ухова уже сложился и, как говорится, обжалованию не подлежит. Замечу, что большинство спортивных талантов выходят далеко за рамки общепринятых стандартов. Сотомайор, к примеру, прыгал вообще примитивно, исключительно благодаря взрывной энергии. В чем техника Вани и нуждается, так это в легкой шлифовке, корректировке. Чтобы ему было максимально комфортно. Мы сейчас в основном и занимаемся отработкой движений. И очень мало прыгаем. Для высоких прыжков важно, считаю, чтобы планка не приедалась, возбуждала аппетит. И естественно, для рекордов, помимо прочего, требуется острое соперничество. Знаю по себе: когда идет «заруба», не замечаешь, что залез на пик.

В активе Ухова есть еще одно достижение, к высоте прямого отношения не имеющее. В прошлом году он стал отцом. Они с Полиной условились: будет мальчик, имя выбирать ему, а если девочка… Так на свет появилась Мелания Ивановна. Женитьба и прибавление семейства как-то на него повлияли?

— Самым положительным образом. Семья для Вани превыше всего. Кроме работы, конечно. Он даже на сборы в одиночку перестал ездить. Каждый рано или поздно переступает черту, отделяющую мальчика от мужчины. Когда игры заканчиваются и ты обретаешь ответственность за свои поступки…

Когда-то, еще в советские времена, в заштатной Кинешме открылась прыжковая школа. Евгений Мухин, основатель, дал ей вызывающее для слуха обитателей русской равнины название — «Эверест». Сергей Клюгин — далеко не единственный, хотя и самый именитый из питомцев школы, свое громкое название вполне оправдавшей. К слову, недавно в его группу влился 20-летний Сергей Мудров, тоже мухинский питомец, и уже успел выиграть чемпионат России. И хотя Ухов родом с Урала, будучи в связке с таким партнером, косвенно он тоже причастен к первой вершине мира. Что, согласитесь, символично. И обязывает высоко держать марку.

Евгений МАЛКОВ

 

назад

© ФИС 2018 Наш адрес 125130, г. Москва, а/я 198
Телефоны 8(495)786-6062, 8(495)786-6139