о журнале   публикации  книги контакты   подписка заказ!
Имя в истории
Александр Гомельский: «Тренером и человеком меня сделали ленинградские женщины

Борис Ходоровский





» 18 января 2018 года исполняется 90 лет со дня рождения Александра Яковлевича Гомельского, многолетнего тренера баскетболистов в ЦСКА и мужской сборной СССР по баскетболу.



Интервью с Александром Гомельским взял двадцать с лишним лет назад, весной 1997 года. Мы бродили по аллеям в окрестностях спортивного комплекса ЦСКА, и легендарный в мире баскетбола человек делился воспоминаниями о ярких моментах своей жизни. Материал был опубликован в ныне почившей в Бозе питерской газете «Смена». Электронной версии ее тогда не существовало, и в Интернете газету не прочитаешь. Да и в библиотеках подшивки некогда популярного издания сегодня практически не востребованы. Между тем эта беседа, как мне кажется, раскрыла многие грани Серебристого Лиса, как называли Гомельского в баскетбольном мире за хитринку, с которой он вел игры. В начале разговора мы вспомнили о том, что в родном Ленинграде, когда туда приезжал ЦСКА, известного тренера встречали неодобрительным свистом.

— Не кажется ли вам странным, что болельщики предпочитали не вспоминать о ваших ленинградских корнях?

— Главное, что я их никогда не забывал. Эти корни глубокие. Родился в Кронштадте, провел в Ленинграде блокадную зиму, а когда вернулся в родной город после эвакуации, хлебнул всех прелестей трудных лет. В Ленинграде начинался мой спортивный путь. Был такой очень хороший, можно даже сказать — большой, тренер Александр Иванович Новожилов. Он воспитал целую плеяду ленинградских баскетболистов. У него и начинал играть. Новожилов устроил меня в школу тренеров при Институте физкультуры имени Лесгафта. Преподаватели этого вуза вложили в меня, семнадцатилетнего мальчишку, азы спортивной методики. Эти университеты дали многое, но еще больше удалось почерпнуть в ходе практической работы...

В день, когда Александру Гомельскому должен был исполниться 81 год, в Кронштадте была открыта мемориальная доска на доме № 25 по улице Ленина. Считается, что именно в нем родился будущий знаменитый тренер. Хотя краеведы этот факт оспаривают. На церемонии открытия мемориальной доски присутствовали не только брат и сын Александра Гомельского, но и представители баскетбольной общественности Санкт-Петербурга. В Доме культуры Кронштадта был даже организован вынос штандартов, что свидетельствовало о значимости события.

— Вы начали тренировать в 18 лет…

— Окончив школу тренеров, стал работать в женской команде «Спартак». Был в ту пору пацаном хулиганистого склада. Когда выходил на Большой проспект Петроградской стороны, прохожие шарахались: «Осторожно, Шурик идет!» И вот такому разбитному парню доверили возглавить серьезную команду. Мне в ту пору было восемнадцать лет, а многим баскетболисткам — за тридцать. Они приходили на тренировку, как на праздник: стрелочки на трусах наглажены, резиновые тапочки, в которых тогда выходили на площадку, до белизны начищены зубным порошком. Глядя на такое отношение к делу, и я стал следить за своим внешним видом. В «Спартаке» играли известные в довоенном Ленинграде баскетболистки: Евдокия Белова, Зоя Андрюшкина, Анна Смирнова, Нина Журавлева, которая вскоре стала моей тещей. Так получилось, что эти женщины больше учили меня, чем я их. Они вылепили из меня тренера, да и человека тоже.

— В «Спартаке» играла не только теща, но и ваша жена Ольга. Отражалось ли это на семейной жизни?

— У меня с самого начала сложились добрые отношения с Ниной Яковлевной Журавлевой. Помню, как с первой зарплаты отправился покупать первые в своей жизни ботинки и костюм. Денег не хватило, и Нина Яковлевна добавила свои. Работать с женским «Спартаком» было очень интересно. Мы осваивали самые современные в ту пору тактические приемы, и вскоре пришли первые успехи. Наша команда выиграла чемпионат Ленинграда, стала серебряным призером чемпионата СССР. Параллельно с работой в «Спартаке» продолжал играть в баскетбол за СКА.

— Как попали в армейскую команду?

— Вместе с моим другом Женей Никитиным был призван в армию, чтобы усилить СКА. Службу мы проходили при топографическом училище на улице Красного курсанта. Возглавлял это учебное заведение генерал-майор Александров, высокий, седой, красивый мужчина. Он не пропускал ни одного матча «своей» баскетбольной команды и тянул к себе всех талантливых ленинградских ребят. Именно в армейскую команду пришел юный Володя Кондрашин. Так получилось, что по жизни он всё время шел по моим стопам, след в след.

— Когда поняли, что как тренер достигнете больших высот, чем как игрок?

— Перед Олимпиадой 1952 года, которая проходила в Хельсинки, сборная СССР проводила последний сбор на Зимнем стадионе в Ленинграде. Я не пропускал ни одного занятия, играл против сильнейших баскетболистов страны в контрольных матчах. Тренировал сборную тогда Сурен Спандарьян. Он привлек в команду много молодежи, пригласил и моего друга Женю Никитина. А мне сказал: «С твоим ростом в сборной делать нечего». Это был первый и очень сильный удар по самолюбию. Тренировался тогда самозабвенно. Даже запирался на всю ночь в лесгафтовском зале и бросал по кольцу. Ехать домой на Петроградскую строну было далеко. За ночь успевал сделать больше тысячи бросков. Потом эту методику внедрил, работая со сборной СССР. Многим ребятам подобные тренировки помогли стать снайперами. Только это было потом, а в 1952 году Спандарьян резко опустил меня на землю. Баскетбол настолько прочно вошел в мою жизнь, что другой уже себе не представлял, и я решил покорять вершины как тренер.

— Образование ограничилось школой тренеров?

— Нет. Проведя год в топографическом училище, поступил в институт. Это было замечательное время! Будучи студентом, продолжал играть за СКА. В ту пору в Ленинграде матчем сезона были поединки между армейским клубом и студенческой командой ЛЭТИ, за которую играли очень сильные баскетболисты. Только одолеть СКА им никак не удавалось.

В нашей команде собрались очень опытные и хитрые баскетболисты. Помню, как Валентин Лесков по прозвищу Дядя Валя учил нас тренироваться и жить. Его любимый афоризм звучал так: «Не будете поддавать — не будете попадать». Во время перерыва наша команда шла в раздевалку, а Дядя Валя вместе со своим закадычным другом Колей Потаповым куда-то отлучался и появлялся минут через пять. Однажды проследил их маршрут. На Зимнем стадионе на втором этаже был буфет. Наши ветераны быстренько забегали туда и успевали пропустить приготовленную им стопочку и закусить бутербродом. После этого заметно прибавляли в игре. После окончания института меня распределили в Ригу.

— Вам повезло, ведь рижский СКА в ту пору был лидером советского баскетбола.

— Когда приехал в Ригу, команды еще не было, а меня назначили начальником физической подготовки полка дальней авиации. Особого желания работать в столице Латвии не было. Моя жена Ольга к тому времени стала чемпионкой Европы, была участницей Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Берлине (побывать на подобном форуме в 50-е годы считалось большой честью).

Пробившись к командующему Прибалтийским военным округом Ивану Христофоровичу Баграмяну, попросил отпустить меня в родной Ленинград. Услышав подобные речи, маршал рявкнул: «Давай, давай! Ты поедешь в Ленинград, я — в Ереван, Гриша (был у Баграмяна в ту пору такой красавец-адъютант. — Б.Х.) — в Тбилиси. А что от нашей армии останется? Даже думать об этом не смей! Сделаем в Риге классную команду, я тебе помогу».

Слово свое Баграмян сдержал. В СКА подтянули талантливых парней, а я продолжал играть вместе с ними. Латыши очень удивились, когда увидели штрафной бросок в прыжке в моем исполнении. «Этим трюком, Саша, ты нас покорил!» — признался мне один из рижских баскетболистов. В лидеры советского баскетбола СКА вышел с появлением центрового Яниса Круминьша..

. Моя первая встреча с Александром Гомельским состоялась именно в Риге. В 1984 году получил звание судьи республиканской категории по баскетболу и получил назначение на тур дублирующих составов команд высшей лиги чемпионата СССР. Гомельский приехал в столицу Латвии в качестве главного судьи. Немногие знают, что кроме звания заслуженного мастера спорта и заслуженного тренера СССР у него было звание судьи международной категории. Матчи дублеров проходили утром, а вечером в Доме спорта «Даугава» играли шесть клубов высшей лиги. По регламенту, все арбитры должны были приехать за день до начала матчей, но опытные судьи обычно приезжали непосредственно к началу тура. На совещании арбитров Александр Яковлевич, окинув меня строгим взглядом, сказал: «Почему нет Шамиса? Проведите с ним воспитательную работу». Между тем Владимир Шамис был арбитром международной категории и одним из лучших судей по баскетболу в СССР. Удивительно, но на следующий день, встретив меня в вестибюле Дома спорта, Гомельский потребовал отчета о выполнении задания.

— В баскетбольных кругах ходит легенда, что вы нашли его в лесу в окрестностях города Цесис…

— Янис действительно работал лесником, но увидел я его, когда наша команда ехала на автобусе на игру Кубка Латвии в Цесис. В это время Круминьш направлялся туда на велосипеде. Увидев голову на уровне окна автобуса, немедленно дал команду остановиться. Как всякий маленький человек, всегда увлекался высокими. Сразу же загорелся идеей привлечь Круминьша в нашу команду. Удалось уговорить его зайти посмотреть баскетбол, о котором он не имел представления. Янис неплохо говорил по-русски, но мое предложение воспринял без энтузиазма. «Зачем мне это? Я и так неплохо зарабатываю, собирая смолу с деревьев», — говорил он. Пришлось проявить настойчивость, подключить к переговорам ребят. Вскоре удалось привезти Яниса в Ригу. Как сейчас помню портного, забравшегося на стол для примерки. Баграмян приказал сшить лесному гиганту ростом 2 метра 18 сантиметров специальное обмундирование и изготовить соответствующую кровать. Так в рижском СКА началась эпоха Круминьша, который вскоре стал лучшим центровым Европы.

— В Риге довелось слышать о том, что именно латышские баскетболисты многое сделали в плане формирования, как модно сейчас говорить, имиджа тренера Гомельского.

— Даже на фоне Питера в 50-е годы Рига была европейским городом. В Ленинграде одевались просто, даже галстук не принято было носить. Щеголял по Большому проспекту в сапогах-прохорях и считал это высшим шиком. Латыши в ту пору одевались с большим вкусом. Они предъявляли высокие требования к своему тренеру. Хотели видеть в нем не только специалиста, помогающего побеждать в баскетбольных матчах, но и всесторонне развитую личность. Учили меня говорить по-латышски, а центровой Ольгерт Хехтс стал главным консультантом в вопросах моды. Тогда только появились нейлоновые рубашки, и каждый вечер приходилось стирать их. Отправляясь на тренировку, подбирал новый галстук. Словом, старался выглядеть достойно. Это правильный подход. Не зря ведь в НБА требуют, чтобы тренеры одевались модно и выглядели импозантно. Даже вносят соответствующий пункт в контракты.

Борис ХОДОРОВСКИЙ

Продолжение следует

 

назад

© ФИС 2018 Наш адрес 125130, г. Москва, а/я 198
Телефоны 8(495)786-6062, 8(495)786-6139