Сайт журнала Физкультура и Спорт

Автор этого материала — доктор геолого-минералогических наук, профессор, почетный разведчик недр, на счету которого открытие Южно-Джаурского россыпного месторождения вольфрама и ранее неизвестной глобальной периодичности вулканизма Земли...

Стареть красиво!

Сергей Белов

На фото: Сергей Белов

«Стареть красиво!» — своему появлению этот слоган, ставший ныне моим девизом, обязан случайной встрече. В ту зиму, когда меня вскоре после достижения пенсионного возраста, в одночасье, как говорят, «ушли» с достаточно высокого руководящего поста, появившееся свободное время я посвящал горным лыжам. Благо руководители горнолыжного клуба «Кант», что у станции московского метро «Нагорная», делали пенсионерам скидку, позволяя пользоваться подъемником за полцены. Надо сказать, что лыжи стали тогда для меня спасательным кругом, благодаря которому я не сломался и пережил кризисную ситуацию.

Выход на пенсию, как известно, большой стресс, связанный с потерей статуса, сменой устоявшихся жизненных стереотипов, появлением ощущения своей ненужности, зачастую это прямой путь к депрессии, болезням и неизбежно вырисовывающемуся впереди печальному концу. Уходить же на пенсию мне пришлось из директорского кресла, а, как известно, чем выше забрался, тем больнее падать. Вот и я падал весьма больно. Из головы не выходили детали моего ухода и всякие допущенные по отношению ко мне несправедливости. Я мысленно снова и снова прокручивал ситуацию: а что бы было со мной, если бы я поступил так, а не иначе? И не было ли ошибкой то, что я не демонстрировал собачью преданность и не вилял выбивающимся из под штанов хвостом? И так далее и тому подобное.

В общем, чувства мои находились в раздрае, и я катился именно к тому концу, о котором упомянул выше. Но именно лыжи помогли мне тогда не сломаться. Надо сказать, что с юности я был фанатом лыж, любил кататься как на обычных беговых, так и на горных лыжах. И вот, видимо, инстинктивно, повинуясь какому-то внутреннему чувству, после отставки я почти каждое утро брал в охапку лыжи и уходил в лесные дебри национального парка Лосиный остров, благо находился он недалеко от дома. Те же дни, когда не был в Лосином острове, я посвящал катанию на горных лыжах в упомянутом горнолыжном клубе «Кант». Одним словом, лыжи (в обоих вариантах) помогли мне выжить.

В один из дней моего катания на горных лыжах, поднявшись на подъемнике вверх, на вершине горы я увидел стоявшего там горнолыжника, которому было ну уж точно далеко за семьдесят. Статный, в красиво облегающем стройное тело горнолыжном костюме, этот весьма пожилой человек стоял, облокотившись на палки и подставив загорелое мужественное лицо яркому весеннему солнцу. Длинные, развевающиеся на ветру его седые волосы были стянуты на голове лишь полоской ткани, а на лице блуждала приветливая, дружеская улыбка.

Он был красив, черт побери, чем-то походя на морского волка или капитана пиратской шхуны. Он легко, элегантнее, чем многие молодые горнолыжники, спускался на лыжах по склону. Казалось, что он знает в этой жизни что-то такое, что не известно многим. «Что же это?» — подумал я, и внезапно меня пронзила мысль: «Так это ведь, наверное, знание, как стареть красиво!»

Он в своей старости был действительно по-настоящему красив. Да, стареть красиво — вот достойная цель для человека, вступившего в возраст дракона, длящийся с 55 до 70 лет, — первый из трех последних, как говорит возрастной гороскоп, периодов человеческого существования. Этот период обладает психологической характеристикой, ранее не встречавшейся в нашей жизни, — взлётностью: свойством оторвать человека от излишне активной предметной деятельности и обратить его душу к высшим сферам.

Идея «стареть красиво» захватила меня, дала пищу размышлениям. Но как добиться этого? Как, выйдя на пенсию, не согнуться под гнетом немощей и болезней, не превратиться в развалину, обивающую пороги поликлиник, или вообще не поставить на себе собственными руками крест, а жить полной жизнью, сделав ее более насыщенной, используя появившееся свободное время, а главное, жизненный опыт и знания? Все эти вопросы я задавал себе, не в силах сразу дать вразумительный ответ.

Наверное, лишь человек, прошедший путь Моисея и достигший его возраста, сможет иметь основания ответить на них. Однако, будучи ученым по профессии и исследователем по натуре, я имел возможность проанализировать как общую информацию, имевшуюся в распоряжении, так и опыт собственной жизни. К тому же я понимал: чем интенсивнее умственная деятельность, чем выше эмоционально-духовное, да и физическое (например, в большом спорте) напряжение, существовавшее в период активной деятельности, и чем резче и драматичнее их спад после отставки, тем опаснее и трагичнее последствия. Это как если автомобиль, несущийся со стокилометровой скоростью, резко остановить, то катастрофа неизбежна. Многие из тех, кто закончил выступления в большом спорте, оказались жертвами подобной ситуации, но не только спортсмены. В их числе поэты и художники, ученые и политики, бизнесмены и военные, не научившиеся правильно обращаться со своим организмом в таких условиях.

В этой связи интересны некоторые оценки, данные в свое время Михаилом Зощенко. Так, по его мнению, дуэль и смерть А. С. Пушкина напоминают самоубийство или желание этого, быть может, даже и не доведенное до порога сознания. Это соображение кажется правильным, если вспомнить, что за последние полтора года своей жизни Пушкиным были сделаны три вызова на дуэль: правда, два первых (Соллогуба и Репнина) остались без последствий, но они показательны — поэт сам стремился найти повод для столкновений. Что называется, настроение искало объект.

Третья дуэль привела Пушкина к гибели. Однако, как пишет Зощенко, погиб не тот здоровый, вдохновенный Пушкин, каким мы обычно его представляем, а больной, крайне утомленный жизнью неврастенический человек, который хотел смерти. Родственница поэта — Ольга Павлищева писала: «Если бы пуля Дантеса не прервала его жизни, то он немногим бы пережил сорокалетний возраст». В январе 1836 года она была поражена худобой Александра Сергеевича, желтизной его лица и расстройством нервов. Он не мог сидеть на одном месте, вздрагивал от звонка и шума. Уже начиная с 1834 года в письмах Пушкина встречаются фразы: «желчь волнует меня…», «от желчи здесь не убережешься...», « у меня решительно сплин…», «все дни болит голова…», «начал много, но ни к чему нет охоты…» и т. п.

Написано всё это человеком, несомненно, больным, разбитым и страдающим от неврастении и депрессии. И это не случайно. Клубок общественно-политических и семейно-личных противоречий, двойственность положения, запутанные материальные дела и почти невозможность изменить жизнь — покинуть столицу без того, чтобы не рассориться с двором, — всё это подорвало силы поэта, привело к состоянию, когда он стал искать выход в смерти. И его смерть кажется похожей на самоубийство.

Трагический конец многих выдающихся людей поражает. Например, Джек Лондон, этот здоровяк, моряк и золотоискатель, писатель величайшего оптимизма, которым все мы зачитывались в юности, покончил с собой на сороковом году жизни. В чем причина, что случилось?

Джек Лондон за восемь-девять лет написал столько, сколько иной писатель при нормальной работе, не сделает в течение долгой жизни. Почувствовав крайнее утомление, Лондон бросает работу, надеясь поправить здоровье долгим отдыхом и путешествием. Но не тут-то было, от себя не убежишь, повсюду за собой он возил себя. Нервное раздражение у Лондона в силу длительного творческого напряжения оказалось настолько велико, что, когда эти раздражители были убраны, катастрофа, подталкиваемая алкоголем, стала неизбежной. Можно сказать, что она произошла из-за неумения обращаться с самим собой и управлять такой сложной машиной, как человеческий организм.

В этом же ряду стоит и трагедия Владимира Маяковского — трагедия перманентной, непрекращающейся ни на миг творческой работы. Даже гуляя по улицам или играя в карты (чтобы отвлечься от поэзии), Маяковский продолжал бормотать сочиняемые стихи. И ничто, ни поездка за границу, ни любовные увлечения, ни сон, не выключало полностью его головы. Только при таком повышенном нервном тонусе поэт ощущал, что действительно живет. Даже на отдыхе он обдумывал новые произведения, всё это создавало хроническое нервное раздражение.

С каждым годом он чувствовал себя всё хуже и хуже: головные боли, вялость, разбитость. Однако причины своих недомоганий Маяковский видел в другом. Он бросил курить, пить (отказывался даже от бокала вина), однако никакого улучшения не последовало. Утомленный, ослабленный мозг не слишком заботился о психофизическом состоянии организма. Это и привело поэта к гибели. Все другие причины и обстоятельства были чисто случайными.

Здесь невольно задумываешься над такими вещами, как фатализм, предопределенность и свобода воли. Думается, что, если бы известных причин и обстоятельств не было, нашлись бы иные, толкнувшие поэта на самоубийство. И здесь настроение искало объект. Как говорится, характер — это судьба. Подобные трагедии нередки с выдающимися, великими людьми в силу непомерных трат ими духовной и нервной энергии. Перечень их весьма обширен. Как пел Владимир Высоцкий, продолживший этот скорбный список: «Поэты ходят пятками по лезвию ножа и режут в кровь свои босые души». Думаю, что это в той или иной мере относится ко всем творческим людям, живущим весьма напряженной жизнью, в том числе и к ученым.

Вышеизложенные данные были хорошей информацией к размышлению. Я отдавал себе отчет, что до великих мне, конечно, далеко. Однако напряжение, которое я испытывал многие годы от интенсивного научного творчества и напряженной умственной работы вкупе с мощным административным стрессом, в котором находится каждый крупный руководитель или топ-менеджер, особенно у нас в России, было весьма сильное. И когда эти раздражители оказались убраны в связи с вынужденным переходом в статус пенсионера, реакция организма могла быть весьма негативной, а действия не вполне адекватными, и я это сознавал отчетливо.

Когда ты, что называется, на коне и у тебя всё хорошо, вокруг вертится неимоверное количество разнокалиберных товарищей, знакомых, соратников и еще Бог знает кого. Однако как только ты оказываешься не у дел, все куда-то испаряются, словно по мановению волшебной палочки. А-у-у! А-у-у! Тихо. Разрывавшийся ранее телефон молчит. Почти никого не докличешься.

Общаешься лишь с друзьями юности да близкими по духу коллегами-учеными, ценящими твою голову, всё еще способную выдавать нетривиальные идеи.

Не стоит удивляться. Ничего необычного в поведении окружающих нет. С тобой общались, перед тобой заискивали, дарили подарки и награждали исключительно ради собственной выгоды, а вовсе не потому, что ты такой выдающийся и приятный в общении субъект. Один человек достаточно быстро забывает о другом, как только тот, второй, перестает быть ему нужен.

Это стоит иметь в виду пенсионеру, оказавшемуся не у дел, и не обольщаться по данному поводу. Однако во всем есть не только минусы, но и свои плюсы, есть они и в такой ситуации.
Как говорится, для тех, кого любят Боги, несчастья оборачиваются благом. И, быть может, стоит благодарить судьбу, что увидел мир в ином свете. Отставка, стресс, драматические переживания заставили посмотреть на всё другими глазами, задуматься над ценой, казалось бы, таких простых вещей, как возможность дышать и мыслить, подставлять лицо солнечному свету и ветру, ощущать плечо близких, видеть, как взрослеют внуки...

Сергей БЕЛОВ, доктор геолого-минералогических наук